Химическая и биологическая безопасность

В литературе о случаях множественной химической чувствительности (МХЧ) сообщалось, преимущественно, у взрослых пациентов и очень редко – у детей. В данной работе представлен случай пятилетней девочки, которая страдала от периодически повторяющихся болезненных реакций, сопровождаемых крапивницей, отеком Квинке, головными болями, одышкой, потерей сознания и болями в животе, которые не проходили, а даже наоборот усиливались при лечении различными антигистаминными препаратами и вводимыми внутривенно кортикостероидами. При изучении диеты ребенка оказалось, что эти симптомы возникали после употребления цветных конфет типа леденцов и мармелада. После исключения этих конфет из питания были выполнены тесты с провокационными пробами (ТПП) на пищевые добавки (ПД) и нестероидные противовоспалительные средства (НПВС). Проводились инъекционные кожные пробы (ИКП) с использованием ПД и НПВС, растворенных в физрастворе, и пробы с накалыванием (ПН) с использованием леденцов и мармелада. ТПП с тартразином, аспирином и ацетаминофеном были положительны, в то время как ИКП с использованием ПД и НПВС и ПН с использованием леденцов и мармелада все были отрицательными. Таким образом, была диагностирована непереносимость азокрасителей и НПВС типа аспирина. Однако, как казалось, девочка реагировала на многочисленные химические запахи, такие как запах табачного дыма, дезинфицирующих средств, очищающих и моющих средств, духов и др., в которых не содержалось ни азокрасителей, ни НПВС. На основе ее истории болезни был поставлен диагноз тяжелой МХЧ, и ей были предписаны многочисленные витамины и глютатион. Сделан вывод о том, что при педиатрической МХЧ пищевые продукты и лекарства, содержащие азокрасители, могут играть важную роль как вызывающие реакцию раздражители. Department of Environmental Immuno-Dermatology, Yokohama City University School of Medicine, Kanagawa, Japan; Department of Environmental Immuno-Dermatology, Yokohama City University School of Medicine, 3-9 Fukuura, Yokohama, Kanagawa 236-0004, Japan.

Как опиоиды, так и каннабиноиды, в микромолярных дозах обладают ингибирующими эффектами, которые опосредуются активированными рецепторами, связывающимися с Gi/o-белками. Удивительно, но аналгезирующие эффекты опиоидов усиливаются сверхнизкими дозами (от нано- до пикомолярных) антагониста опиоидов – налтрексона. Поскольку системы опиоидов и каннабиноидов взаимодействуют, в настоящей работе исследовалось влияние сверхнизких доз налтрексона на антиноцицепцию, индуцированную каннабиноидами. Отдельные группы крыс Long-Evans тестировались на антиноцицепцию после инъекции субмаксимальной дозы антагониста опиоидов WIN 55 212-2 (WIN), налтрексона (в сверхнизкой или высокой дозе) или комбинации доз WIN и налтрексона. В тесте отдергивания хвоста (ТОХ) латентные периоды были зарегистрированы через 3 ч, с 10-минутными интервалами в течение первого часа и с 15-минутными интервалами после того. Сверхнизкая доза налтрексона повышала пороги в ТОХ, индуцированные WIN, без увеличения продолжительности его действия. Одинаковый эффект наблюдался у животных, получавших внутрибрюшинные или внутривенные инъекции. Высокая доза налтрексона не оказывала влияния на латентные периоды в ТОХ, индуцированные WIN, но высокая доза антагониста каннабиноид-1-рецептора – SR 141716, – блокировала повышение ТОХ-порогов, вызванное действием WIN + сверхнизкой дозы налтрексона. Эти данные предполагают такой механизм взаимодействия каннабиноид–опиоид, при котором активизированные опиоид-рецепторы, которые связываются с Gs-белками, могут ослаблять индуцированные каннабиноидами антиноцицепцию и/или двигательные функции. Department of Psychology, Center for Neuroscience Studies, Queen‘s University, Kingston, Ont., Canada; Department of Pharmacology and Toxicology, Center for Neuroscience Studies, Queen‘s University, Kingston, Ont., Canada; Department of Psychology, Queen‘s University, 62 Arch St, Kingston, Ont. K7L 3N6, Canada.